Перехватчик ушел в небо. Приблизившись к объекту на расстояние нескольких десятков метров и уравняв скорость, пилот увидел "ярко горящую субстанцию", продвигавшуюся к столице. Но самолетные локаторы систем обнаружения и наведения не подтвердили данные визуального наблюдения. Галлюцинация? Но она не моглавозникнуть сразу у десятка офицеров - тем более что каждый кто пользуется военной связью, обязан назватьсвое имя и звание.
Официальная комиссия, расследовавшая инцидент, пришла к выводу, что летчик-перехватчик столкнулся в небе именно с неопознанным летающим объектом, о чем передала информацию в прессу. Все это казалось очень странным. После"петрозаводского чуда" заметки об НЛО очень дорого обходились журналистам. За публикацию заметки о "чуде" был снят с работы главный редактор одной из центральныхгазет - экспертам ЦРУ и Пентагона было ясно, что объект, замеченный в небе Петрозаводска, являлся не чем иным, как стартовой ступенью одной из ракет, запущенных с военного космодрома в Плесецке.
Через пару месяцев сверхзвуковой перехватчик"Су-27" вновь гонялся за НЛО над Московской кольцевой автодорогой. НЛО оказался мотодельтапланом, который один из потомков Икара и Дедала собрал в собственном сарае и решил опробовать в небе столицы.
Со временем рукотворные НЛО стали появляться в московском небе все чаще. Над столицей летали воздушные шары, мотодельтапланы, сверхлегкие самолеты и иная летучая техника, творцам которой не давали покоя лавры Матиаса Руста. Народ вовсю пользовался крыльями, которые дала ему перестройка по словам ее главного архитектора.
Последствия не заставили себя ждать. Во время проведения фестиваля "Фиеста-92" один из его участников умудрился оказаться на воздушной трассе,в результате чего 22 аэрофлотовских лайнера были вынуждены уйти на второй круг. Еще один воздухоплаватель погиб, столкнувшись с проводами на Новом Арбате.
Чудеса в небе порядком надоели и руководителям столичной системы противовоздушной обороны, и руководителям Центра производственно-диспетчерских услуг Аэрофлота. Но было непонятно,что можно сделать. С аэродромов взмывали на перехват сверхзвуковые"сушки", но сбить или посадить на землю "летунов" они не могли. Вроде не враг летит - свой доморощенный воздухоплаватель.
Тогда защитники неба сменили тактику - начали активно работать с любителями и их объединениями. К настоящему времени, как сообщил начальник Московского зонального центра управления воздушным движением полковник Сергей Яловегин, налажены самые тесные и дружественные связи со всеми клубами московских воздухоплавателей и энтузиастов авиационной техники. Все организации регулярно присылают по телефаксу заявки о намечающихся полетах. Московский центр УВД регулярно высылает этим клубам инструкции Министерства обороны СССР (новых пока не придумали), которые, соответственно, полностью соблюдаются московскими "шаровиками" (так офицеры называют воздухоплавателей).
Однако в последнее время в зоне Московского округа ПВО тои дело появляются военные самолеты сил НАТО, летящие в Россию с миссией гуманитарной помощи либо с коммерческой целью. Операторы системы обнаружения ПВО не получают заявок на пролет импортных"бортов" над московским районом. Офицеру, отважившемуся позвонить в одну из новоявленных авиакомпаний, вполне могут ответить на его запрос:"Коммерция, сэр".
***
Бронетехника умирает под наблюдением
На некогда секретном военном заводе в сорока километрах от Москвы начала работу международная инспекция, приехавшая сюда в рамках Договора по сокращению обычных вооружений в Европе (ОВСЕ). Наблюдателям из ряда стран НАТО предстоит проконтролировать процесс уничтожения бронетехники, в частности БТР-60.
Процесс переговоров между инспектирующей и принимающей сторонами, как правило, идет по одной и той же схеме. Безоговорочно принимаются лишь данные о местонахождении инспектируемого объекта, будь то ракетная шахта или завод поремонту бронетехники. Казалось бы, все точки, все сроки, все объекты определенысоответствующими соглашениями и на стенах инспектируемого объекта уже висят схемы маршрута движения комиссии. Однако, прибыв на объект, натовские офицеры стараются увидеть чуть-чуть больше, чем оговорено. Иностранные офицеры зачастую тыкают пальцем именно в те корпуса, куда, согласно договоренностям, доступ им закрыт. Российские (в прошлом - советские) офицеры, с которыми в разные годы приходилось работать корреспондентам "Сегодня", однозначно характеризовали этот пристальный интерес к нашим военным объектам:"Шпионы".
Впрочем, военная разведка естьвоенная разведка. Офицеры ГРУ в приватных беседах склонны считать "шпионами" не только своих зарубежных коллег, включенных в состав инспекций, но и наблюдателей ООН, время от времени появляющихся в "горячих точках" бывшего Союза. Надо думать, что наши инспекционные группы, выезжающие за рубеж, находятся под столь же жестким контролем.А почему мы, собственно, должны ликвидировать старые бронетранспортеры, вырезая автогеном редукторы колес, как то предусмотрено международными соглашениями? Может быть, лучше было бы переоборудовать бэтээры в мирные трактора или транспортеры для аварийно-спасательных работ, геологов, поисковиков? В свое время на одном из каунасских заводов, занимавшемся ремонтом бронетехники
7-й дивизии ВДВ, делались великолепные ярко-оранжевые транспортеры.Стоили они по тем временам 60-70 тыс. рублей - примерно столько же, сколько новый автомобиль. Выпускаются подобные машины и сейчас, но покупателей мало. Геологи, нефтяники, спасатели ныне практически не имеют средств. Дай бог найти денег на зарплату, а новый транспортер подождет.
А уничтожать лучше ту часть техники, которую сейчас передают в новые государства, где она начинает стрелять' по нашим же российским солдатам,спасающим тысячи человеческих жизней? И по международным договорам отчитаемся, даже с переизбытком...