Об оперативниках подразделений по борьбе с преступлениями в сфере высоких технологий - пресловутых "управлений "Р" - ходит множество легенд. Кто-то утверждает, что на них работает чуть ли не половина российских хакеров, кто-то подозревает "оперов" в прослушивании всех и вся, кто-то утверждает, что никто из них не платит за свои мобильные телефоны и интернет. Подтвердить или опровергнуть эти слухи могут только сами сотрудники Управления "Р". И лучше многих это может сделать человек, прослуживший в"компьютерной контрразведке"почти 20 лет, - начальник Управления по борьбе с преступлениями в сфере высоких технологий ГУВД Москвы Дмитрий Чепчугов.
- Дмитрий Владимирович, когда образовалось ваше Управление и какие задачи стояли тогда перед его сотрудниками?
- Многие считают, что Управление "Р" было образовано год-два назад. Это не так. Наша служба была создана еще в 1983 году. В то время, конечно, еще не существовало понятие"компьютерная преступность", и поэтому служба не была правоохранительным органом в полном понимании этого смысла, а являлась своего рода спецподразделением, обеспечивающим собственную безопасность органов МВД СССР и его подразделений от посягательств извне. Уже тогда мы ощущали, что преступность пытается проникнуть в наши ряды. Совместно с чекистами мы обнаруживали такие попытки. Кроме того, мы защищали наши системы связи и телекоммуникаций от вторжения радиохулиганов. Борьба с радиохулиганством в 80-е годы была очень серьезным этапом нашей работы. Сегодня подобного явления практически нет, и в этом наша заслуга.
- С чем связано сокращенное название вашего управления? Почему именно Управление "Р"?
- Эта буква досталась нам в наследство еще с того времени, когда мы были не правоохранительным органом, а внутренним подразделением МВД. И ничего здесь искать не надо. Некоторые считают, что "Р" - это радиоразведка. Они ошибаются. Существовала номенклатура, и нам выпала именно эта буква. А когда в 1997 году был принят новый кодекс, в котором появился целый параграф, посвященный компьютерным преступлениям, когда увидели свет статьи конституционного раздела, которые защищают права граждан и юридических лиц на защиту собственной информации от подслушивания, просматривания, банковскую тайну, - естественно, встал вопрос, кто этим будет заниматься. Наша служба была к этому уже готова. И на нас возложили функцию настоящего правоохранительного органа. Сегодня мы как субъект оперативно-разыскной деятельности структурно входим в систему службы криминальной милиции, так же как, например, уголовный розыск.
- Изменился ли род занятий сотрудников вашей службы за время ее существования?
- Радикально. Ранее мы в первую очередь должны были быть толковыми техническими специалистами, то есть людьми, которые прекрасно владеют техникой. Конечно, с определенными оперативными познаниями. Сегодня на первое место встал Его Величество Закон. Сейчас наш личный состав - это прежде всего оперативные работники, люди с большим опытом разыскной работы. И, конечно, они прекрасно разбираются в тонкостях своего участка работы - либо компьютерной техники, либо радиоэлектроники.
Но ни одно учебное заведение ни готовит специалистов для работы в нашей службе. Из наших вузов выходят прекрасные технические специалисты в области защиты информации, но мы занимаемся в первую очередь раскрытием преступлений, и наш сотрудник обязан быть еще и хорошим оперативником. Хотя бы для того, чтобы можно было вести с противником разговор на равных, а еще лучше - быть на голову выше него. Ведь на той стороне не только талант юных дарований, но и очень большие деньги.
- Большинство ваших оперативных разработок закрыты от посторонних глаз. Можно ли назвать наиболее крупные успехи вашего управления, сказать, сколько денег вы вернули государству?
- Я могу в двух словах рассказать об одном уникальном преступлении - своего рода новшестве в криминальном мире. Несколько юношей от 16 до 20 лет создали свой интернет-магазин, в котором торговали, по сути, воздухом. А командовал ими опытный мошенник: он ничего не понимал в высоких технологиях, но зато гениально выдумывал криминальные схемы. Эта группа разделилась на три части: одни продавали рейтинговые обзоры российского леса, другие занимались взломом кредитных карточек по всему миру, а третья группа специализировалась на обналичивании денег. Работа по раскрытию этого преступления была необычной: требовались постоянные круглосуточные контакты с представителями правоохранительных органов США, Канады, Англии и Франции. Мошенники предполагали, что использование интернета сделает их практически невидимыми, но это иллюзия. Сеть только кажется непрозрачной - на самом деле она весьма упорядочена. В итоге группу задержали, почти все деньги - несколько сотен тысяч долларов - были возвращены.
Был у нас случай, когда компьютерная сеть одной из наших крупнейших коммерческих ресурсных компаний (ее название каждый день звучит с экранов телевизоров) находилась под полным контролем хакеров в течение трех суток. Мы не знаем, зачем им это понадобилось, злоумышленников очень быстро раскрыли и взяли. Но не исключено, что они собирались шантажировать руководство компании.
- Может, стоило немного подождать и узнать, чего именно хотят хакеры?
- Стоимость возможного ущерба не позволяла нам медлить. Кроме того, по-моему, абсурдно дожидаться совершения преступления, чтобы его потом "громко" раскрыть.
- Контакты с аналогичными зарубежными службами ограничиваются разовыми расследованиями?
- Нет. Еще на встрече глав государств Европы в 1999 году впервые рассматривалась проблема преступности в сфере высоких технологий. Мировое сообщество поняло, что в отличие от национальных правоохранительных органов телекоммуникационные
сети и интернет не знают границ. И соответствующая преступность также не имеет национальных признаков. На той встрече было решено учредить новую форму взаимодействия правоохранительных органов - национальные контактные пункты. Они позволяют непрерывно осуществлять обмен оперативной информацией. В интернете криминальная информация живет недолго: час, в лучшем случае - сутки. И только благодаря контактам за рубежом раскрываются многие преступления в области телекоммуникаций.
- Ваши сотрудники имеют доступ к конфиденциальной информации различного характера. Существует ли опасность того, что из стен управления произойдет "утечка"?
- При образовании нашего управления были созданы условия, которые принципиально исключают эту возможность. Мы не имеем так называемых "длинных ушей". Раньше нас постоянно проверяла прокуратура, но сейчас перестала этим заниматься - нет смысла, да и предпосылок для подобной проверки. Взять, например, разговоры о нашем незаконном подключении к интернету. Это невозможно сделать по одной простой причине: мы же подключаемся к провайдеру. Даже если мы вступили с ним в тайный сговор - трафик виден. Это так же невозможно, как подключиться к аппаратуре сотовой связи без того, чтобы владелец сотовой компании это видел. Правда, у нас имеется законный путь: оперативно-разыскная деятельность предусматривает подобные процедуры. Но они выполняются по решению суда- и только тогда становятся законными...